Вступление

Скончалась маленькая Мэри,
И гроб был узким до того,
Что, как футляр скрипичный, в двери
Под мышкой вынесли его.
Ребёнка свалено наследство
На пол, на коврик, на матрац.
Обвиснув, вечный спутник детства,
Лежит облупленный паяц.
И кукла только из-за палки,
Что в ней запрятана, бодрей;
Как слёзы на картоне жалки,
Струясь из бисерных очей.

И возле кухни позабытой,
Где ласковых тарелок ряд,
Имеет вид совсем убитый
Бумажных горсточка солдат.

И музыкальная шкатулка
Молчит, но если заведут
Её опять, то странно гулко
В ней вздохи грустные растут.

Ах! Слышно головокруженье
В мотиве: «Мамочка, не ты ль?»
Печальная, как погребенье,
Звенит «Уланская Кадриль».

Как больно сердце замирает
И слёзы катятся, когда
Donna è mobile вздыхает
И затихает навсегда.
И, погружаясь в сон недужный,
Всё спрашиваешь: неужель
Игрушки ангелам не нужны
И гроб обидел колыбель?

Скрип двери. Звон колокольчика. Жужжание доживающей свои последние часы лампочки. Скрежет металла. Плач ребенка. Все это доносилось из радиоточки в каждой комнате. Это слышал каждый – и немец, и француз, и поляк, и бельгийка, и американец, и японец... Слышали они это лежа каждый в своей, но в то же время чужой комнате – кто-то уже успел проснуться и предаться отчаянью, а кто-то только сейчас открыл глаза и увидел странную картину... Каждый из них проснулся не просто в той комнате, в которой, засыпал – каждый из них проснулся в свершено ином мире. Казалось, эта жалкая бетонная земля просто назвалась, набравшись наглости, Землею. Но это была именно та голубая планета – в этом сомнений быть попросту не могло. Но это был лишь один вопрос из многих сотен, если не тысяч. Что я здесь делаю? Кто теперь я? Где все люди? Что тут произошло? Как я уснул? Что за херня здесь творится?! Какого черта?! Где все?! Почему вокруг один бетон?! Я выживу?.. Самый настоящий рой вопросов, кружащихся в голове в непрерывном паническом танце. История кажется абсурдной? Когда вы узнаете, кто ее герои – вы окончательно и бесповоротно поверите в ее абсурдность! Только абсурдность эта пугающая, страшная, неизвестная... Это страны во плоти, со своими традициями, нравами, характером. В мире, где не осталось больше людей, остались лишь страны – жалкие образы без своего народа... И именно поэтому проснувшиеся так испугались, ни увидев людей, и именно поэтому они скоро бы умерли...
Если бы не одно «Но!». Это деревянный всадник качался на зелененькой лошадке. В мире, где больше нет и не будет людей, появилось место для игрушек, сказок, героев рассказов и повестей... И они ожили, дабы страны – их любимые страны! – продолжали жить. И вот уже маленькая кукла в Париже, жеманно поджав свои губки цвета бедра испуганной нимфы, тихо процедила сквозь фарфоровые зубы констатацию факта: «Merde!», разглядывая свою отколотую ручку и обуглившийся труп своей пятилетней хозяйки. Оставшийся в целости кулачок она крепко сжала – так, что на нем даже потрескалась фабричная глазурь – в таком виде она поклялась мстить тем, кто убил милую девочку Мари, такую хорошую и добрую Мари...
А в то же время где-то в Валенсии, одна обгоревшая книга со всем возможным для своего веса грохотом упала на пол и раскрылась – с иллюстрации выбрался Дон Кихот. Признаться, хозяев своих он и не помнил – как им книгу подарили, так они ее и не открывали. А вот Росинанта он помнил хорошо, а потому прекрасно опознал его тлеющую тушку... И зарыдал, прекратив победоносное шествие огонька по телу бедного и верного коня. А вот страничку, на которой жил Санчо Панса, он попросту не решился открыть – сначала нужно было все же пережить потерю одного близкого друга и соратника, прежде чем узнать о кончине другого.
Ну, а из норы, что посреди асфальтированных полей Шропшира, выскочил белый кролик. И еще долго несся он до другого берега царицы морей, еще долго он мочил свою белоснежную шерстку, под кислотным ливнем, чтобы с криком «Крикет! Они убили время!» броситься в пучину Северного Моря... Ну, а что?.. Это же жизнь, ведь каждый человек мог так сделать...
И так начали оживать одна за другой маленькие истории, скрытые в сундуке для игрушек, да в запыленной библиотеке. Вот обул деревянные башмаки Уленшпигель, русалочка бросилась с постамента в Копенгагене в воду, домовой вышел из-за печки... Совершенно иная жизнь началась на земле. Да и все страны, собственно, проснулись либо игрушками, либо героями собственных сказаний, либо персонажами своих самых известных авторов. И все это за одну единственную ночь, самую страшную ночь...
Ни одна страна не помнит событий той страшной тьмы... Естественно! Ведь это же была Вспышка – апокалипсис, ядерная зима, конец света, Третья Мировая война – называйте, как хотите! Эта Вспышка уже не раз пожирала миры, да что там миры – целый галактики! И теперь она тут... И это чудовище, никем не виданное и никем не познанное, превратило всю Землю в кусок бетона, в самые настоящие бетонно-железно-стеклянные джунгли! Все вышеописанные события вкупе с бетоном повсюду привели страны в бешенство. Привели их к помешательству. Заставили их сойти с ума. Чуть ли не довели до самоубийства.
И под отблески металла, звон арматуры и крики радио страны, пусть и находившиеся в разных местах, приняли за цели суть одно и тоже. Они хотели выжить в этом чертовом мире после этого чертового апокалипсиса; спасти как можно больше добрых игрушек и персонажей; помогать друг другу; разоблачить «плохих парней» и что-то предпринять против них; а еще найти место, куда этот Армагеддон не добрался (надежда все еще витала в их разуме).
Но – черт подери! – некоторые страны сошли с ума от всех этих ужасающих событий, а потому осознанно, но чаще бессознательно перешли на сторону Зла, на сторону вспышки. Бетон был люб их глазу, а возможность погубить выживших врагов грела каменное сердце. И эти злодеи прятались под масками обычных, добрых героев и игрушек... Но вот поставленные цели были отличным от «хорошеньких» - остаться одним в этом бренном мире; уничтожить все и вся из выживших, не принявших Вспышку как должное; найти место, не поврежденное концом света и завладеть им.
И, наверное, абсолютно всем странам в мозг въелась эта фраза, звучащая сон ото сна в их головах – Вечность пахнет нефтью. Некоторым она приелась настолько, что они ее даже и не воспринимают как нечто, содержащее смысл. Иные же – как добрые, так и злые – хотят раскрыть ее тайну. Кажется, все эти пыльные заасфальтированные поля да леса из арматуры насквозь пропитаны запахом нефти и вечности. Само время и вправду умерло на этой Земле... И вряд ли воскреснет, вряд ли все повернется вспять... Хотя кто знает эту нефть и ее ароматы. И, в конце-то концов, все в ваших руках, дорогие мои страны, в ваших!

Правила игры

Темные дела надо делать в темноте.

1. Очередности как таковой нет – она определится в процессе игры. Кто отпишется первым – тот и первый, кто вторым – тот второй, и т.д.

2. Убедительная просьба прописывать сверху каждого своего поста свою локацию, ибо изначально персонажи разбросаны по разным комнатам. Локации будут выданы каждому лично. А вот куда вы будете перемещаться в процессе игры – уже ваше дело (надеюсь, прочитав, список ролей вы поймете, что персонажи все же находятся в одном доме).

3. И да, помните, что отчасти вы сами творите атмосферу игры. Нет-нет, курс, конечно, задан будет, но вы все же старайтесь придерживаться его.

4. Роли, место нахождение и описание интерьера будет описано ниже. Но более подробно все будет описано в ЛС.

5. Прописывайте фразу «Вечность пахнет нефтью» хотя бы один раз в каждом своем посте.

6. Размер постов не ограничен.

7. Ваши персонажи могут взаимодействовать с предметами, животными и прочими тварям. Только, пожалуйста, за итогами этого взаимодействия обращайтесь ко мне до непосредственного выкладывания вашего поста. Я отвечу всем. Вот.

8. Читая этот пункт, вы автоматически выступаете против насилия над пандами. Ясно?

Список ролей и прочая конкретика

Вот ты, Антон, светлый, а пиво пьёшь тёмное.

1. Америка. Мальчишка в душе и отъявленный герой снаружи проснулся Томом Сойером. Тяжело грустить в невзгоду, а вот веселиться – еще сложнее. А Фредди-Томми веселился – беззаботная улыбка попросту не сходила с веснушчатого лица, хотя даже комната не внушала повода для веселья. А вот для интереса – возможно точно прямо просто много. Первым пугал, бросаясь в глаза, номер дома – «Ул. Морг, дом №13», который почему-то был прикреплен внутри комнаты, прямо над кроватью. А за окном и вправду морг – трупы повсюду валяются. И прямо перед окном висит какой-то чудаковатый рекламный бигборд с бреющимся Кинг-Конгом, а к рекламе этой были прибиты трупы двух женщин. Чертовщина какая-то! После всех этих моргов, да обезьян в глаза бросались (но после бреющейся обезьяны, не поражали воображение и не вызывали страх в груди) часы в форме головы ворона – каждые пять минут они каркали: «Вечность пахнет нефтью! Никогда!». Ну, а уж после всех этих странностей можно было заметить и финку с рогаткой, которые лежали на прикроватной тумбочке, и золотого скарабея, под которым лежала бумажка с надписью «‡60 6) 20 —/ 3‡0†. *‡+ 500 6) 20 —/, 8¶8* 3‡0†». Все стены были обклеены какими-то странными плакатами с не менее странным актером по имени Вильям Вильсон, и с горой Килиманджаро в снегу. Пол и потолок были серыми. Из радиоточки звучало: «Здесь героев ценят только за готовность умереть...». Занесенные ветром листки на полу гласили: «Скарлетт О’Харе от ее сестры Керри Мибер. Дорогая Скарлетт, пишу тебе из Чикаго, вышла замуж за финансиста по имени Карл Россман. Ах, да! Ты не поверишь! Намедни мы... (на этом записи обрываются)». Тут же, на полу, были найдены игрушечный домик и синеволосая кукла, которую этот домик придавил, вокруг нее были разбросаны деревянные солдатики (один из них был на коне, но почему-то без головы). От кровати до двери вела странная... тропинка, мощенная желтым камнем. А на красивой двери зелеными (да что там зелеными – изумрудными!) буквами были четко выведены слова «Уж кто, как ни ты, должен знать, что пахнет нефтью, Фредди-Томми». И к двери был прибит листик *кликабельно*. Вот и все. Разгадает ли Альфред все загадки?

2. Греция. Флегматичный, ленивый и всегда спокойный грек очнулся ото сна в собирательном образе древнегреческих богов. Голова досталась ему от Зевса и она беспрестанно болит, руки – от Гефеста, тело – от Аполлона, правая рука – от Ареса, левая – от Артемиды. Сердце досталось от Геры. Склонности к примирению – от Гермеса, а удачи в делах любовных – от Афродиты. Место восхода греческого солнца было не менее странным, чем сам Греция – это был лифт, большой такой лифт (на какую бы ты кнопку не нажал – хоть на «1», хоть на «77» - раздастся мяуканье, а сам лифт поедет крайне медленно). Но и в нем без странностей не обошлось – повсюду были чучела, тела, мумии и прочее. И все они были кошками. Первым шел кот, при ближайшем рассмотрении оказался автоматом. Надпись на нем гласила «Мурр-Пурр, брось монетку и услышь совет». Рядом с ним, кстати, лежала разбитая шкатулка, и она тоже была в виде кошки с золотой цепочкой на шее. И эти осколки двигались справа налево, и от них постоянно исходили какие-то странные звуки, иногда даже казалось, что эти фразы были связанными между собой. К потолку было прибито чучело бегемота с головой кота (одна из нога почему-то была представлена сломанным примусом), изо рта этого чудовища постоянно капал какая-то жидкость, пахнущая чистым спиртом (возможно, это она и была). А вот на зеркале, что висело в лифте, виднелись остатки какой-то старой наклейки времен Холодной Войны, и самой видной ее частью была улыбка... с клыками. Само же зеркало было разбитым. Из трещин также иногда сочилась какая-то жидкость, по цвету похожая то ли на коньяк, то ли на чай, то ли на домашнее масло. Под зеркалом лежала шляпка, от этого и улыбка, и зеркало казались бродячими музыкантами, которые играли на улицах города, а в деньги им кидали в какую-то старую шляпу. Впрочем, в этой шляпке тоже было подобие денег – шестеренки и стрелки от часов. Одна из стенок лифта была оклеена объявлениями на любой вкус – от «Хочешь незабываемо провести ночь и при этом получить два билета на отдых в ОАЭ? Обращайся по телефону у-58-18-34» и до «Продам навоз. Обращаться по телефону х-25-16-11». В том числе также были довольно-таки любопытные предложения – «Разыскивается группа мошенников. Будьте осторожны! Отличительный признак – скрывают свою внешность под масками животных – лисицы и кота!», «Долго не умирает старушка, а квартиру она сама освобождать не может? Кошка – лучшее решение проблемы! Звоните по т.1809-1852. Обращайтесь к Пульхерии Ивановне». Среди всех объявлений выделялся листик *кликабельно* со скучным на первый взгляд текстом. Весь ужас подчеркивала неведомо откуда звучащая песня: «Моя кошка больна смертью...». Слава Богу, хоть железные поля Греция не видел и, возможно, не увидит. Но смирится ли с этим Геракл?..

3. Англия и Франция. Они проснулись вместе. Точнее проснулся только Англия – похоже, Франция был мертв. На них обоих были обручальные кольца. Только вот Англия был в костюме хмурой Алисы с окровавленным ножом в руке, а Франция – в красной шапочке и с раной от ножа на сердце. С Англией все ясно – белоснежный накрахмаленный фартук с аккуратными каплями крови в стиле авангардизма, кухонный нож с запекшейся кровью, синее платьишко, казалось бы, украденное у Беларуси, и длинные блондинистые волосы. В общем-то, образ затерт до дыр, и пугать, казалось бы, не может, но когда рядом с тобой лежит труп (ну, видимо, все же труп) и у него в груди зияет рана от ножа, а ты сам держишь подозрительно окровавленный нож – становится как-то не по себе... Франция же был прекрасен, как всегда – в красной шапочке да в платье с кринолинами, кружевами, рюшами и воланами. Губы были напомажены гуталином, и в губах этих лежала записка «Уже давно мадам...», а на лбу было выжжено клеймо «Bovary». Сквозь правую ногу прошла шпага, украшенная белыми лилиями. В левой руке лежал букет засушенных роз, кто-то приклеил к ним злые выражения лица. Ах, как очаровательно... При ближайшем рассмотрении оказалось, что Франция и Англия оказались просто-таки в анфиладе комнат. В спальне с двуспальной кроватью под балдахином лежал Франция. На полу сплошь из гласных букв были выложены буквы, а из – них слово – «Рембо». Рядом с этими буковками лежала картинка *кликабельно*. Над дверью висела надпись «Торговый дом «Арти и муж». Извращения и убийства оптом, в розницу и на экспорт». На полу были рассыпаны куклы и лепестки камелии. В углу комнаты стоял толстый мсье с платком в руках, за спиной у него сидела странная химера, сделанная из шагреневой кожи. За окном виделись пустынные улицы, слышалась игра скрипки и дул осенний ветер. Посреди странного города торчал огромный кружевной гвоздь. А если выйти из спальни, то окажешься в маленьком коридорчике, по которому разбросаны раковины. А под потолком на петлях висят два трупа – труп карлика и труп нелегальной эмигрантки цыганского происхождения. Кроме двери, что ведет в спальню, в коридоре было еще четыре дверцы. Первая из них вела на кухню. На кухне не оказалось ничего кроме холодильника. Все было измазано медом, от которого шел запах шотландских полей и вереска... А в холодильнике лежала отрубленная голова в очках, видимо, профессора. На потолке все тем же медом было выведено стихотворение:
«Жена в земле... Ура! Свобода!
  Бывало, вся дрожит душа,
  Когда приходишь без гроша,
  От криков этого урода.

   Теперь мне царское житье.
   Как воздух чист! Как небо ясно!
   Вот так весна была прекрасна,
   Когда влюбился я в нее».
За второй дверью скрывалась ванная комната, сплошь покрытая фарфоровыми изразцами со странными рисунками. В самой ванной лежал чей-то труп с ценником, гласящим «99 франков». Из задницы трупа торчал конец насадки для душа. Сама же ванная была до середины наполненная кофеем. На правой стене кровью было написано «Non, je ne regrette rien». Из крана не переставая, лилось отменное бургундское. А под ванной лежал маленький всадник без головы, точно такой же, как и в комнате Америки.
Третья дверь была заперта и, скорее всего, вела на лестничную площадку или куда-то еще. На ее ручку была повешена манящая взгляд табличка ярко-фиолетового цвета с надписью «Вам не спастись».
Ну, а четвертая дверь скрывала за собою гостиную. Неведомо откуда звучали строчки:
«Когда в аду, как всякий вор,
Я душу Сатане отдам,
Польет смолою мой костер
Химера с крыши Нотр-Дам».
На полу вместо ковра лежал огромнейший листок бумаги *кликабельно*, посмертная записка. Вся зала была украшена так, как будто бы сегодня канун Рождества – в центре комнаты стояла большая и наряженная ель, за окном били колокола какого-то странного здания – помеси Нотр-Дама де Пари и Биг-Бена. Да и сама атмосфера была истинно зимней – холодной, казалось, что холоден и хмур весь дом. Повсюду были расставлены свечи, стол ломился от яств. Казалось, что великан-гурман сейчас поднимется с Нотр-Дама и заявится прямехонько сюда. А около камина лежала странная кукла-мадам, сделанная из стали. К самому же камину, привязанная к решетке, горела невинная девушка. Много-много странного... Справится ли с этим Артур, поможет ли он всем?

4. Афганистан. Сильный и волевой вояка проснулся в этом новом мире... самим собою! Вот так крикет! Зато комната была до ужаса необычной – она была так похожа на какой-то музей восковых фигур, только на этот раз в этом музее стояли лишь статуи воинов да военачальников. И стоило лишь отвернуться, как они начинали бить друг друга, подписывать какие-то новые договоры, нарушать старые, ссориться и истошно орать. Здесь есть статуи Наполеона, и Кутузова, и Нельсона, и Жукова, и Ататюрка, и де Голля, и Франко, и многих прочих. И на все эти многочисленные изваяния была лишь одна маленькая и тусклая лампочка, потому на все фигуры падали пугающие тени, искажая их лица. А еще в музее были черные и белые круги да многоугольники, разбросанные повсюду. Под запертой дверью валяются осколки, видимо, чьего-то бюста, а рядом с ними, прямо на полу было написано «В этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей». Повсюду были развешаны петли, крюки и оковы и даже подвешен глаз. Также тут есть одна единственная книга – «Нос» Н.В. Гоголя. Еще в этой комнате, за изваянием Франко, можно найти портрет *кликабельно* и лабиринт из стекла. В руке Наполеон почему-то сжимает сатира. По всему полу разбросаны лезвия и шприцы с неизвестными жидкостями, неприметную бумажку *кликабельно* в таком бардаке еле заметишь. Все стены покрывает орнамент из слов «Умри!», «Сдохни!», «Уйди из этой жизни!», «Ты никому не нужен!». Так много тьмы и так мало света... Выживет ли Мохаммед?

5. Палестина. Активный и полный жизни да смерти Палестина проснулся Синдбадом-мореходом, героем всего арабского мира. Он, как и Англия с Францией, проснулся в квартире. Только на этот раз окон в квартире не было и все семь комнат были до ужаса крошечными. Во всех помещениях горели свечи. Первой комнатой оказалась сама кровать, маленькое зеркальце на ней... и все. Ничего, кроме двери в ней не была, зато кровать иногда шевелилась, как рыба в воде. Вторая комната была маленькой, зато высокой. В ней было много пустых клеток, а где-то вверху парили неведомые птицы, на земле лежали перья, монеты и свиток из папируса *кликабельно*. В третьей сидело существо, держащее в руках красивую человечью ногу. Зайди Палестина в ту комнату без подготовки, его постигла бы та же участь. В четвертой комнате разыгрывалась свадьба, только вот жениха не было, а роль невесты исполняла какая-то тень. Также в ней были россыпи алмазов. В пятой сидит бедный дедушка, которому нужна помощь, а вокруг него разбросана галька. Шестая же представляла собою очень высокую башню, внизу которой лежал какой-то странный каркас, похожий на крылья. Седьмая была заперта. Найдет ли Палестина выход из такого простого лабиринта?

6. Дания. Буйный балтийский вихрь, неутомимый оптимист и вообще датчанин проснулся в платьице, милом и розовом. В белоснежной блузочке и в бордовом беретике. И все бы ничего, но вот ростом датчанин не вышел. Нет, ну, – шутка ли! – размерами он был чуть больше нормального человеческого пальца! Но комнатка его тоже особым величием и богатствами не отличалась. В ней был аквариум, на дне которого лежала лягушка в красивом черном фраке. Под потолком были подвешены фигурки бумажных ласточек. У одной из них не хватало второго крыла. А вот весь пол представлял собою 365 дощечек паркета, на каждой из которых лежало по пшеничному зернышку. На запертой двери, висело 12 рубашек из крапивы. В углу стоял пустой манекен с ценником в 15.000 $. Около манекена расположилась корзинка для зонтиков. Один из них был белым-белым, второй же был черным как смоль. Под кроватью же, на которой проснулся Дания, лежал целый мешок сушеного гороха. Единственное окно было расписано узорами инея. Под кроватью валялись кубики: 3 с буквой «Е», 3 с буквой «Т», 2 с «Ь», 3 с буквой «Н», 1 с буквой «В», 1 с буквой «Ю», 1 с буквой «А», 1 с буквой «О», 1 с буквой «Х», 1 с буквой «П» и один с буквой «С». За окном, на карнизе сидели ворон и ворона. Под окном стоял сделанный из олова стул, у него было всего лишь две ножки. На нем лежали сиреневые пуанты. А под ним – труп выпотрошенной рыбы. Рядом с ним валялся голый торс фарфоровой куклы. На полочке стояли черная труба и стадо плюшевых овец, цвета розового куста. Под подушкой лежали счастливые тапочки. Сможет ли Абель развязать сказочные миражи?

(список может дополняться)

Итак, первые цели каждому персонажу я разошлю лично и вы приступите к их непосредственному выполнению. И еще раз я прошу каждого в начале своего поста в квадратных скобках писать место своего прибывания, и выделить жирным шрифтом не забудьте. Ну, допустим, Греция будет писать - [Лифт с кошками], ну, или просто [Лифт].
Удачной игры! Вечность пахнет нефтью!