Опять утренние посещения свалились на прусскую голову. Правда, в этот раз дело обстояло несколько иначе. Гилберт приоделся и даже расчесал непослушные светлые волосы. Ну, и еще он сам к себе пригласил Наталью Арловскую в гости на "деловой" разговор по душам. Признаться, эту безумную дамочку он не любил, как и ее старшего братца. Но Пруссия вынужден будет терпеть её компанию ради своего светлого будущего.
И вот, звонок орет на всю квартиру. Байльшмидт медленно идет к двери, открывает ее и перед глазами нарисовывается красивая славянская девушка с правильными чертами лица и отвратительным характером. Гилберт про себя хмыкнул, а гостье кротко улыбнулся.
-Доброе утро, Наталья, - Он дал Беларуси пройти в дом, услужливо закрывая за ней дверь. -Вы сегодня чудесно выглядите.
Пруссии было самому тошно от этого каламбура. Хотя девчонка действительно выглядела чертовски привлекательно, и при каких-нибудь других обстоятельствах, возможно, Гилберту даже было бы наплевать на ее несносный нрав.
-Не люблю тянуть с разговорами, поэтому сразу к делу, - Пруссия подошел к заранее приготовленному подносу со фужерами, в каждый из которых было налито ароматное вино. И плевать, что час еще совсем ранний. -Ты какое любишь больше, красное или белое?
Не дожидаясь ответа, Гилберт всучил Наталье бокал с белым напитком, и сам залпом выдул свой с красным.
-Нам надо очень серьезно поговорить.

Отыгрываемая страна: Пруссия
Имя: Гилберт Байльшмидт

  - Самую малость,  - с усмешкой прохрипел пруссак, убирая на поднос опустошённый бокал.
«О, да, малость. Не огорчи меня, фройляйн». А между тем эта самая блондинка выдула вино прямо как заправский алкоголик с немалым стажем. Немец недовольно скривился от желания поддеть дамочку, но вовремя остановился со своими необузданными позывами.
  - Было бы оно моё! Ты Пруссию на карте видишь? Прально, нет, и вина нет.
Вперившись своим взглядом во взгляд Беларуси, Гильберт с полминуты соображал, чего она донимается, пока наконец не пришёл к верному умозаключению:
  - Проходи, чего на пороге стоишь? – с такими словами он сделал шаг в сторону, пропуская девушку вперёд. – В гостиную направо... Пожалста.
Засунув руки в карманы, пруссак лениво плёлся позади Натальи и размышлял о смысле жизни.
«Шикарная обстановка, не правда ли, герр Байльшмидт? Просиживаешь своё Величие на «русском» отшибе. Девчонка ничего так, красивая, жаль, характером не вышла. Уломаем».
  - Не стесняйтесь, располагайтесь, - галантно улыбнувшись, на сколько это было возможно, Пруссия пригласил девушку присесть на кресло и сам тут же водрузил свой великолепный зад на соседнее. Закинув ногу на ногу и приняв напыщенно-важный вид, Гильберт окинул дамочку изучающим взглядом, после чего хитро сузил глаза.
  - Ты как к пшеку относишься? Раньше недолюбливала, если мне память не изменяет, а сейчас? Да и твой брат его особо не жалует.
Вообще с Белоруссией можно было иметь дело, если знать верный подход. А какой тут подход верный? Прально, ненавязчиво использовать в своих же интересах непомерную сестринскую любовь. Наташенька братика своего не предаст, за ним последует, за него радеть будет, за него стараться. Вот тут-то можно и сыграть, да по-крупному. Россия недолюбливает поляка, это очевидно, а малой (Германия то есть), может, вполне не прочь уменьшить территории драгоценного западнославянского соседа. Размышления на тему, по которым пруссак и во сне, и на яву сох.

Отыгрываемая страна: Пруссия
Имя: Гилберт Байльшмидт

  Пруссак самодовольно ухмылялся, глядя на собеседницу. Что творилось в прекрасной головушке этой не самой смиренной барышни, одному только Богу было известно. - Так же, как и раньше. Ответ не мог не радовать Байльшмидта. «Отличненько пока». - Не испытываю к нему тёплых чувств. Впрочем, не сомневаюсь, что это взаимно. Его Великолепие одобрительно кивнул, кривя губы в странном подобии злой усмешки. «Ещё как!» - А тебе это зачем понадобилось? До этого момента Беларусь говорила достаточно спокойно, однако внезапно что-то щёлкнуло в её голове, и зародились нехилые подозрения. – Имей в виду, что-либо в ущерб Ивану я делать не буду! Гилберт поднял перед собой руки и отмахнулся.
  - Ничего я твоему брату плохого делать не собираюсь, не кипиши. «Опять она за своё, о, майн Готт! Других слов что ли не знает?!» Пруссия откинулся на мягкую спинку добротного немецкого кресла, ещё ГДРовского производства, и, с самого рождения не страдая излишней джентльменской натурой, вольготненько так расселся, широко расставив ноги.
  - Понимаешь, жить более полувека, находясь в каком-то подвешенном состоянии – то нате вам ГДР, то Кёнигс… Калининградская область, - как-то… не мажорно, в общем. Понимаешь, не, милочка? - Гил в немом вопросе уставился на Наталью. Прошло пару секунд. – По ходу, не очень. Объясняю. Терпеть не могу пшека и давно бы уже свернул ему хиленькую шейку, в особенности за Нижнюю Силезию и Померанию. Между прочим, МОИ земли. Пруссак хрипло усмехнулся, на секунду представив себе эту потрясающую картину.
  - Запад ничё так ладит с Россией, глядишь, скорешатся ещё, так что возвращение на карту мира Пруссии, а то бишь меня Великолепного, стало куда более реальным, чем раньше. Единственная проблема – это то польское гендернонеопределившееся… Он бы честно продолжил, если бы не сообразил, что перед ним же дама! Байльшмидт презрительно скривил рожу. – Этот олух даже не видит, как у него бунтуются мои же земли. Забастовки, пикеты, выступления - погоди, эт только начало. Спорю, резня ещё будет, если вовремя нужные люди подсуетятся. Гил резко замолк, чтобы потом высказать всё за раз и более не церемониться.
  - Короче говоря, милая, прекрасная, сногсшибательная, охрененная, поразительная и прочее и прочее Беларусь, прошу твоего внимания к польскому вопросу, а именно – поддержки меня Великого, - на одном дыхании выпалил немец и, вспомнив, тут же вставил, пожалуй, самый веский аргумент: - Россия за, если что.