Его обложили кучей документов весьма неприятного содержания: это были долги. Еще до пресловутого финансового кризиса само слово "долг" вызывало у Альфреда чуть ли не гордость, ведь все были должны ему, Герою. А теперь долги молча давили на его и без их помощи уставшую голову. Нет, с их возвращением вполне можно было повременить, но янки не привык сидеть у кого-то на шее, поэтому настроения хронически не было. Иногда на глаза попадались затейливые статейки, сулившие США скорую и мучительную смерть. Да будь он немного более мнительным, уже повесился бы давно от их обилия. Но Джонса не так легко напугать, в конце концов, даже не имей он такой завидной вседозволенности, взял бы хитростью. А так... Мало того, что не приходится тратить драгоценные силы, так еще и можно заделаться простаком, которому пару раз просто повезло. По крайней мере, все его многочисленные шестерки ежедневно видели в зеркале крутых парней, так как, по их мнению, они провели самого Америку! Он-то думает, что использует их, а на самом деле все наоборот, и кто-кто, а Джонс уж точно не справится на мировой арене без какого-нибудь поляка или эстонца.
Он улыбнулся своим мыслям: что ни говори, но наблюдать за ними было приятно. Хомячки метались из одного конца клетки в другой, отведя один из четырех углов сразу и для еды, и для дерьма. По словам умных мира сего, он (мир) должен быть полярным в экономическом и политическом смысле, и с этим тяжело не согласиться. Все-таки, не будь Соединенных Штатов, их нужно было бы придумать, как эдакую Мэри Сью мирового рынка. И, даже не смотря на критику всех его действий и каждого в отдельности, в ближайшее время ситуация не в силах измениться. Ведь пугали же его Советским Союзом и Японией. И все было тогда возможно, только вот стоять у руля первый не мог по нехватке сил, а второй - по нехватке желания. А янки несли свое сладкое бремя глупости и примитивности во всем, до чего могли дотянуться их пухлые ручонки. Во всем. Кроме экономики, о чудесный и до противного умный мир.
Но, не стоит скрывать, осталось во внешней политике уродливое четырехглавое существо, до сих пор не смирившееся с монополией Альфреда. Оппозиционера называли БРИКом в честь его четырех диктаторов: Бразилии, России, Индии и Китая. Чудовищем пугали всю Большую Семерку. Да что там? Всю Группу Десяти! Но вряд ли кто-нибудь из них видел свою главную оппозицию в кошмарах - БРИК вызывал отвращение, не более.
"Прости, друг, - обратился Джонс мысленно сам к себе. - Твой недалекий народ выбирал на пост главы Государства на тот момент радикального миротворца, а теперь... Сам понимаешь". Миротворческую политику Обамы грамотные политологи ругали чуть ли не сильнее, чем операцию в Ливии, но американские кукловоды, ко всеобщему сожалению, знали, что творят. Первые переговоры Обамы с Россией и Китаем хоть и не закончились поджатием тех двоих под бетонную плиту монопольной демократии, но потепление отношений зафиксированы какими-то политическими термометрами. И первые маленькие колеса уже установлены под неприступным БРИКом. Держитесь, эксперты, я иду.
Ладно еще Россия, с ним разговор обещает быть коротким и однозначным, но Китай Альфред так просто не отдаст. Главная проблема БРИКа в том, что связывает их исключительно общая ненависть - к Соединенным Штатам, не более. А отношения, построенные подобным образом, долго не живут. Когда объекту ненависти есть, что предложить.
У Джонса было кое-что. Во-первых, он должен Китаю некую сумму наряду со своими ближайшими союзниками. А во-вторых... впрочем, рано говорить об этом, пока Яо не даст согласие. Альфред вертел в руках соглашение, подписанное кредитором еще во время угрозы дефолта. Хотелось подождать, пока Китай не попросит свои деньги назад, но у того хватало ума и хитрости дожидаться действий Америки. И он, кажется, дождался. Нехотя набирая номер, Джонс уже рисовал в голове размытые картины предстоящей встречи.

Бравые ребята из НАСА восприняли новость без особой радости, как впрочем и ожидалось. Пока на вид невзрачные агенты ЦРУ беседовали с Чарльзом Болденом*, сам янки попивал кофе, прислонившись спиной к зданию штаб-квартиры в столице. От директора требовалась самая малость - гарантия неразглашения. И внедрение некоторых разведчиков в новую, перспективную программу Национального Управления. "Если потребуется - запугают," - с ухмылкой отметил для себя Джонс. В этот момент два неприметных американца показались из дверей штаб-квартиры...

- Ох не рад ты меня видеть, Пекин, - рассеянно пробормотал янки, глядя на небо. - Щедро намочишь.
Огромный зонт не был достаточным спасением, потому брюки снизу немного промокли. "Буду выглядеть проще", - с беззаботной улыбкой подумал Америка. До одной из самых скользких и рискованных встреч, которые только можно себе вообразить, остался последний свободный миг. Джонс постучал.
____________________

* Чарльз Ф. Болден — директор НАСА.